Роль польских источников в описании Длугошем русских событий XV в. невелика. Это обусловлено тем обстоятельством, что взаимодействие между Польшей и русскими землями, сохранившими независимость, было опосредованным и осуществлялось через Литву. В этой связи «русские» известия Длугоша основывались не на польских, а на литовско-русских источниках, а также памятниках прибалтийского происхождения. Если же говорить именно о польских свидетельствах, то применительно к событиям современной ему эпохи Длугош мог использовать в качестве источников реляции соотечественников, являвшихся очевидцами тех или иных событий, например донесения польских участников похода литовского князя Витовта против новгородцев или свидетелей «московских» событий, известия о которых представлены в предпоследней погодной статье его хроники.

Польские историки XVI в. при освещении русских событий предпочитали заимствовать реляции польских средневековых источников не напрямую, а через посредничество хроники Длугоша. Не отмечается расхождений с реляциями Длугоша, основанными на заимствованиях сведений из польских средневековых источников, в хрониках Меховия, Бельских, Стрыйковского и Гваньини. Отдельные несоответствия обнаруживаются лишь в хронике Кромера, который в числе своих источников указывает сочинения Галла Анонима, Кадлубка и «Великопольскую хронику» , а также в ряде случаев даже ссылается на эти памятники. По всей видимости, Кромер старался провести сверку свидетельств Длугоша с этими памятниками, в результате чего корректирует реляцию последнего: к примеру, следуя свидетельству хрониста Великой Польши, Кромер приводит иную, нежели Длугош, дату смерти «короля Руси» Даниила, помещая это событие раньше второго похода Шварно на Польшу, поскольку именно в такой последовательности эти события описывал его средневековый источник.