О взаимоотношениях печенегов и половцев с Русью польские историки главным образом были осведомлены по русским летописям и византийским источникам. На летописи ориентируется Длугош, который воспроизводит русский вариант номинации печенегов в латинской транслитерации — Pyeczenyegos. Междутем историки, использовавшие византийские сочинения, приводят различные формы этнонима этого народа: у Ваповского печенеги фигурировали под названием Pewcini, А в сочинении Стрыйковского и в пятой редакции хроники Кромера наряду с наиболее употребительной формой наименования Pecinigi, со ссылкой на сочинение византийского историка XII в. Иоанна Зонары, упоминается также и альтернативная форма их этнонима — Pacinniki / Pacinacas.

Народ печенегов польские историки представляют в роли непримиримых врагов русской державы, с которыми ее князья были вынуждены вести регулярные войны. Длугош упоминает о конфликтах Руси с «врагами печенегами» , ориентируясь на свидетельства русской летописи. Согласно реляциям польского автора, печенеги безуспешно осаждали Киев в 970 г., а в 972 г. нанесли поражение армии Святослава, в результате которого этот русский князь попал в плен и был убит печенежским князем Курей. Длу — гош также пересказывает летописное известие о сделанной из черепа Святослава чаше. После публикации трактата Герберштейна в третьей редакции «Хроники всего света» Бельского, а также сочинении Стрыйковского в реляции об изготовлении чаши из черепа русского князя появляется упоминание о сделанной на ней нравоучительной надписи: «В поисках чужого свое утратил». Кроме того Стрыйковский в рассказе о смерти Святослава, следуя своей концепции происхождения печенегов, называет печенежского князя «Курю или Куреса» литовцем по происхождению.