Длугош посвящает содержательный рассказ тому, как именно добровольная материальная помощь новгородцев, позволила разбитому польским королем Болеславом князю Ярославу решиться на продолжение войны и предпринять попытку освободить Киев от поляков. Для создания новой армии, по Длугошу, «каждыйкрестьянин должен был внести четырех куниц, знатные горожане — по пятьдесят марок, каждый командир — по десять марок». Эта «разнарядка» давала возможность показать особенности социальной структуры новгородского общества того времени и имущественную дифференциацию элиты. Также рассказ Длугоша указывает на лояльное отношение новгородцев к киевским князьям, их готовность оказать содействие в преодолении угрозы всей Руси, исходящей извне, со стороны враждебного государства.

Стрыйковский представляет отношения Новгорода с Ярославом в период его борьбы со Святополком не столь однозначно позитивными. С одной стороны, в его хронике упоминается о стремлении новгородцев принять власть Святополка, ставшем, по словам историка, причиной «бунта», подавленного верным Ярославу новгородским «рыцарством». С другой стороны, Стрыйковский сообщает о поддержке «деньгами на варяжских солдат» и военной силой, регулярно оказывавшейся Новгородом Ярославу на решающих этапах войны со Святополком и польской армией Болеслава Храброго. Стрыйковский пишет, что помощь со стороны Новгорода была предоставлена трижды: в первый раз — накануне битвы с армией Болеслава, состоявшейся под Любечем, когда Ярослав получил средства на найм варягов, но ему было отказано в непосредственном участии в войне новгородских отрядов; второй раз — после разгрома Ярослава в битве под Любечем, когда посадник Константин морально поддержал Ярослава и призвал его продолжить борьбу; в третий раз — когда после повторного разгрома Ярослава поляками, историчность которого сомнительна, по свидетельству Стрыйковского, новгородцы «в те времена могущественные богатством и рыцарским людом» также помогли ему как деньгами, так и войском. Польский историк пишет и о том, что после третьего по счету поражения от польской армии Ярослав также «убежал в Новгород».